Разум и чувства - Страница 60

Марианна, к счастью, как будто не замечала этого невыносимого мелочного торга из-за зубочисток и бесцеремонного взгляда в их сторону, она была вне того, что проходило перед ее глазами, будь то в магазине Грейса или в ее спальне.

Наконец, дело было сделано. И остановив свой выбор на слоновой кости, золоте и жемчуге, джентльмен, назвал дату, до которой он сможет существовать без инкрустированной зубочистки в футляре, затем жеманно-аккуратно надел перчатки, еще раз покосился на Элинор, ища в ее глазах восторг и восхищение своей персоной и, не найдя его, вышел с наигранной манерностью.

У Элинор теперь почти не оставалось времени и она торопливо начала улаживать свои дела с ювелиром, и почти договорилась, когда у нее за спиной возник другой джентльмен. Она повернулась к нему и с удивлением узнала своего брата.

Место их случайной встречи как нельзя лучше подходило к их товарно-родственным отношениям. Элинор искренне обрадовалась сводному брату, он тоже не сделал вид, что не знает двух барышень и, что было им особенно приятно, учтиво расспросил о самочувствии их матери.

Как выяснилось, он и его супруга миссис Фанни приехали в Лондон два дня назад.

– Я очень хотел навестить вас еще вчера, – сказал Джон, – но это было невозможно, так как мы должны были сначала показать Гарри диких зверей в Экзетер-Эксчендж, и мы провели весь день там с миссис Феррарс. Гарри там очень понравилось. А сегодня утром я дал себе слово обязательно зайти к вам, если, конечно, выкрою хоть полчаса времени, потому что всегда много дел, когда долго не был в столице! Я приехал заказать для Фанни собственную печать. Но завтра я обязательно зайду к вам на Беркли-Стрит и с удовольствием официально представлюсь вашей миссис Дженнингс. Я понял, что это хорошая женщина с очень хорошим состоянием. Кстати, Миддлтоны, говорят, тоже ей под стать. Вы должны нас с ними познакомить. Так как они приходятся дальними родственниками моей тещи, то я был бы рад выразить им свое уважение. Вам повезло с соседями в Бартоне, насколько я понимаю.

– Право же, великолепные соседи. Они сделали всё, чтобы мы чувствовали себя комфортно и стали нам лучшими друзьями.

– Я чрезвычайно рад это слышать, честное слово, чрезвычайно рад. Но, как бы там ни было, это люди с очень большим достатком. Они хорошо относятся к вам, и каждые знаки вежливости и расположения к вам должны быть использованы вами с умом. Следовательно, вы хорошо устроились в своем коттедже и ни о чем не желаете. Эдвард дал нам очень приличное описание места, и достаточно полное по – своему, и он сказал, что, похоже, вы там пришлись ко двору, несмотря на всякое. Это было большое удовольствие для всех нас, услышать это… я вас уверяю.

Элинор было неловко за своего брата, и она не видела необходимости отвечать ему, тем более появился слуга миссис Дженнингс и сообщил, что она ждет барышень у дверей магазина.

Мистер Дэшвуд проводил их вниз по лестнице, где и был представлен миссис Дженнингс, и повторив свое заверение, что обязательно завтра нанесет им визит, удалился.

Его вексель о визите был полностью оплачен. Он явился с извинениями за свою жену, которая не смогла прийти, так как очень ухаживает за своей матерью и не может оставить ее. Миссис Дженнингс, успокоила его, что она не придерживается строгих правил этикета, так как они все двоюродные родственники, или что-то вроде этого, и с удовольствием примет миссис Дэшвуд, когда той позволят обстоятельства. Джон вел себя на удивление сдержанно и почтительно, а по отношению к миссис Дженнингс – особенно изыскано. А на полковника Брэндона, который появился вскоре после него, он посмотрел с неподдельным интересом и надеждой, что этот новый контакт окажется весьма полезным, а джентльмен – весьма состоятельным.

Он пробыл у них, как и планировал накануне, полчаса и попросил Элинор проводить его к сэру Джону и леди Миддлтон, чтоб представить его им. Погода была на удивление хорошая, и она с готовностью согласилась. Как только они вышли из дома, он нетерпеливо спросил ее:

– А кто, этот полковник Брэндон? Он богат?

– Да, у него очень хорошее имение в Девоншире.

– Ах, как я рад этому! Он выглядит истинным джентльменом. Я думаю, Элинор, что могу тебя поздравить с перспективой хорошо устроиться в этой жизни.

– Меня? Брат, почему меня?

– Ты ему нравишься. Я внимательно смотрел за ним, и я уверен в этом. А как велико его состояние?

– Я точно знаю, что около двух тысяч фунтов годового дохода.

– Две тысячи годовых, – повторил он, затем добавил с большим энтузиазмом, – Элинор, я желаю от всего сердца, чтоб оно увеличилось в два раза, когда станет твоим!

– Право, приятно слышать, – улыбнулась Элинор, – но я не думаю, что полковник Брэндон имеет виды на меня.

– Ты ошибаешься! Элинор, ты слишком ошибаешься. Только маленькая проблема с твоей стороны удерживает его. Возможно, он нерешителен, так как твое небольшое приданое отпугивает его, или его отговаривают добрые друзья. Но некоторое их расположение и воодушевление, которое эти люди могут ему дать, решат дело, даже несмотря на его собственные желания. И здесь нет причин, почему бы тебе не подумать о нем. Это, конечно, не означает, что некоторые маленькие шаги в его сторону (ну, ты понимаешь какие!), не следует предпринять… ну а различные условности, я думаю, что ты достаточно разумна, чтоб не обращать на них внимания! Полковник Брэндон – зрелый мужчина, и я желаю только, чтоб он увлекся тобой! Буду рад вашему союзу! Это было бы всем выгодно. Короче говоря, это то, – понизив голос, он окончил, – что могло бы устроить все стороны, – и, поправив себя, – я имел в виду, что ваши друзья были бы рады этому. И Фанни тоже, так как очень переживает за вас. Она очень сердечная женщина. Думаю, это было бы большой радостью для нее, о чем она не раз уже говорила мне.