Разум и чувства - Страница 16

Элинор стала еще больше уважать Брэндона, когда поняла, что ему знакомы муки неразделенной любви. Однажды во время бала в Бартон-парке они присели рядом, чтобы отдохнуть после танца. Остальные гости снова кружились на паркете, и тут Элинор заметила, как влюбленный взгляд полковника остановился на танцующей Марианне. Помолчав, он сказал с легкой улыбкой:

– Ваша сестра, я понял, поглощена своим новым увлечением…

– Нет, – заметила Элинор, – просто ее натура уж очень романтична, и она отдается чувствам без остатка…

– Более того, я уверен, что она верит даже в такие чувства, которых и не было.

– Я тоже так думаю. Она так похожа на нашего отца. Теперь я ее понимаю. Он был дважды женат. Через несколько лет, я думаю, ее взгляды придут к общепринятым нормам поведения. Тогда ей легче будет все правильно оценивать и осмысливать, чем теперь.

– Возможно, так и будет, – вздохнул полковник. – Но всё-таки есть что-то обворожительное в пылкости и непостоянстве молодости! И это прекрасно. Лучше совершать ошибки в молодости и потом раскаяться в них, чем никогда не отступиться из-за благоразумия.

– Я полностью согласна с вами, – сказала Элинор, – Да, у молодости непостоянные чувства. Как у Марианны. Энергия, бьющая через край и протест, не спорю, завораживают. Но у сестры есть другая черта, которая может привести ее к роковой ошибке, она придает значение тому, что неважно. Когда она узнает жизнь лучше, то научится отличать истинные отношения от иллюзии.

Полковник Брэндон замолчал, и через некоторое время переспросил, внимательно посмотрев в глаза Элинор:

– А ваша сестра, действительно, твердо верит, что полюбить в жизни можно только раз и навсегда? Вы тоже считаете, что человек, однажды переживший несчастную любовь, больше не испытывает этого чувства снова?

– Что касается меня, то мне трудно отвечать за свою сестру, я не знаю ее принципов настолько глубоко. Могу сказать только одно: она считает, что каждое новое чувство не допустимо, так как заканчивается изменой.

– Да, – сказал он, – но чтобы удержать возлюбленного около себя, со временем придется подстраиваться под него, да и сами чувства тоже изменяются с годами. Когда легковесные увлечения молодых усов исчезнут, как они смогут жить вместе и иметь общие увлечения? Это даже опасно, говорю по опыту. Я знал одну леди, которая по характеру и суждениям очень напоминала вашу сестру, и которая в итоге после череды печальным событий вынуждена была поступиться своими чувствами…

Брэндон вдруг осекся, решив, что сказал лишнее и в порыве необъяснимых чувств инстинктивно подался вперед. Их лица оказались настолько близко, что Брэндон коснулся щеки Элинор. Она сразу и не поняла, что произошло. Но ее губы не смогли избежать его поцелуя, похоже, и не желали избегать. Этот странный порыв, возможно, был навеян переживаниями его ушедшей любви. Элинор прервала эту короткую вспышку… Но Марианна успела заметить это мгновение и тут же с радостью подумала, что еще два любящих сердца нашли друг друга в Бартоне.

На следующее утро Марианна сообщила старшей сестре новость, которая настолько поразила Элинор, что она не знала радоваться ей или хвататься за голову. Она ожидала от Марианны чего угодно, но только не этого! С большим волнением Марианна рассказала, что Уиллингби хочет подарить ей лошадь. Он сам вырастил ее у себя в Соммерсетшире, и она идеально подойдет для наездницы. Не посоветовавшись с матерью, в планы которой уж точно не входило заводить лошадь, Марианна приняла подарок и решила купить к ней сразу и вторую лошадь, и заодно нанять слугу, чтобы он ухаживал за обеими и сопровождал Марианну на прогулках. Позже она подумывала выстроить конюшню. На этой радостной ноте она замолчала и вопросительно посмотрела на сестру. Элинор, представив сколько всё это может стоить, потеряла дар речи.

– Представляешь, – продолжала Марианна, – он уже послал слугу в Соммерсетширр за моей лошадкой. И когда он появится с ней, мы будем скакать весь день. Ты тоже будешь на ней кататься, моя дорогая Элинор. Проносится галопом по все этим лугам!

Элинор попыталась возразить, но Марианна даже не хотела ее слушать.

– Но у нас нет денег, чтобы нанять еще одного слугу, – наконец, строго сказала Элинор. – Мама никогда не одобрит этого! Пойми, никогда. Да и для слуги незачем покупать лошадь – можно взять в аренду любую, какую захочешь, у сэра Джона в Бартон-Парке. К тому же там есть конюшня. С нас хватит уже и одного такого подарка. Да, и удобно ли принимать такой подарок, Марианна, от человека, которого мы все не так давно знакомы, да ты его пока мало знаешь.

– Ты ошибаешься, Элинор, – сказала она загадочно, – когда считаешь, что я мало знаю Уиллингби. Да, действительно мы познакомились недавно. Но нет никого в этом мире, кого бы я знала также хорошо, кроме, конечно, тебя и мамы. Отношения нельзя измерить временем, они выше этого. Это – нечто неизмеримое. Для некоторых людей и семь лет мало, чтобы узнать друг друга. А другим хватает и семи дней. Я лучше приму лошадь в подарок от Уиллингби, чем от родного брата Джона, которого, как выяснилось, все мы так и не узнали до конца, хотя прожили вместе несколько лет, чего не скажешь о Уиллингби.

Элинор решила больше не касаться этой темы, спорить с Марианной было бесполезно, она всё делала по-своему. Но призыв Элинор к ее дочерним чувствам оказался не напрасен. Ей удалось уговорить Марианну, пока не сообщать эту радостную новость маме, чтобы не доставлять лишних волнений по поводу новых расходов, а сам подарок пока оставить у Уиллингби.